В AZ/ART рядом с работами собраны те самые «пазлы», вполне осязаемые, из которых собирались сюжеты на картинах. И то, что они сохранились, будто еще раз доказывает, как удачно художник подобрал способ запечатлеть вечность. Сам он ушел, а эти артефакты-символы останутся теперь навсегда.

В экспозиции очень тонко обыграна и дружба Краснопевцева с пианистом Святославом Рихтером. Когда-то Рихтер проводил у себя квартирные выставки художника, сопровождая их своей игрой. Теперь музыку в его исполнении можно услышать в пространстве на Маросейке. В целом выставка и соткана из аскетичных натюрмортов Краснопевцева, звуков фортепиано Рихтера, рукописных дневниковых записей и фотографий.

На первый взгляд творчество Краснопевцева может показаться однообразным. Для него очень характерны мрачные тона и повторяющиеся элементы. Одни и те же улитки, камни и амфоры появляются в разных комбинациях снова и снова. Но дело в том, что для художника эти предметы — символы, через которые можно раз за разом создавать новые варианты равновесия и гармонии. Ведь в русском языке всего 32 буквы, и не нужно каждый раз изобретать новые начертания. Этих букв достаточно для создания нового на многие поколения вперед.

Краснопевцева многое роднит с метафизическим искусством. Тем самым, которое появилось в Италии еще в начале XX века. Оно практически предопределило сюрреализм. Художники этого направления экспериментировали с гранями реального и фантастического, живого и неживого.

На портретах могли появляться манекены без лиц, а здания на одной улице изображали в разных проекциях. Одна из моих любимых картин Джорджо де Кирико — «Меланхолия и тайна улицы» — как раз яркий тому пример. Девочка с обручем в руках изображена как плоская тень, дома будто собраны в коллаж, в конце улицы — еще одна тень, то ли тайная угроза, то ли просто статуя. Все кажется максимально простым, пока не всмотришься в детали.

Метафизическая живопись — это такое размышление о духовном, о вечности и бренности, о неизвестности, конце и начале. Такие поиски были вшиты и в натюрмортах vanitas, но Краснопевцев выводит их на новый уровень. Для него уже не важны мелкие детали, отдельные элементы на картине становятся почти эмблемами. И с их помощью он говорит на темы, которые мне как христианке очень близки.

Выставка в AZ/ART хорошо работает в паре с экспозицией «Разум и чувства», которую сейчас показывают в фонде «Екатерина». Там тоже очень много работ Краснопевцева, и они вписаны в более широкий контекст метафизики в российском искусстве. И если на персональной выставке он выглядит художником-отшельником, то здесь, в фонде, как бы становится участником большого процесса. И в этот контекст Краснопевцев вписывается будто бы более органично, чем в обобщенную группу «шестидесятников».

Здесь можно увидеть, как по-разному нонконформисты искали свои первообразы. Краснопевцев изображал вещи, проверенные временем. Владимир Вейсберг ушел в цветовые поиски и раскрывал тему «белого на белом», Виктор Пивоваров вел диалог, в том числе с де Кирико и Малевичем, а Дмитрий Плавинский обращался к артефактам разных культур. Получается хор, в котором каждый голос очень узнаваем, и это идет на пользу общей мелодии.

Дмитрий Краснопевцев — из тех художников, чье искусство спешки не терпит. Весь секрет в правильной настройке. Его произведения не для того, чтобы получить сиюминутные впечатления, перед каждым из них можно провести хоть полчаса, хоть час. Потому что у размышлений о вечном и глобальном совершенно особый хронометраж. Опыт очень интересный, так что советую не упустить возможность!