«Мода с 1900 года»: отрывок из книги Валери Д. Мендес и Эми де ла Хэй

Среди новинок издательств Ad Marginem и masters обратили внимание на книгу «Мода с 1900 года» — краткий путеводитель по основным инновациям в фэшне от британских историков моды Валери Д. Мендес и Эми де ла Хэй. В исследовании они сосредотачиваются на модных центрах Франции, Великобритании, США и Италии, а мы — публикуем отрывок.

ГЛАВА 2. 1914–1929: LA GARÇONNE и НОВАЯ ПРОСТОТА

Первая мировая война внесла значительные перемены в дизайн одежды, ее ткани и методы производства. Радикальные изменения были наиболее заметны в женской моде, особенно сказавшись в повседневной одежде и одежде для работы. Когда 3 августа 1914 года Германия объявила войну Франции, подготовка к показу осенних коллекций парижской моды шла полным ходом, и они были представлены, как и планировалось, многочисленным заказчикам со всего мира. Однако к концу 1914 года нестабильные валютные рынки и опасения по поводу последствий войны начали разрушать привычный уклад жизни европейского высшего общества, снижая расходы на роскошную одежду от-кутюр, а логистические ограничения привели к тому, что стал прерываться и прибыльный экспорт в Северную Америку. В реалиях военного времени многие мужчины-кутюрье ушли на службу, оставив продолжавшие работу модные дома под руководством женщин.

Соединенные Штаты Америки вступили в войну только в 1917 году, и в первые годы военных действий американская индустрия моды предпринимала различные попытки поддержать французские дома моды, которые многие годы служили для нее ориентиром в области дизайна. Например, в ноябре 1914 года Эдна Вулман Чейз, главный редактор американского журнала Vogue, организовала серию модных вечеринок Fashion Fêtes, чтобы собрать деньги для национальной благотворительной организации Secours National. Первый показ был проведен в престижном нью-йоркском универмаге Henri Bendel, где были представлены работы американских модельеров и модных домов, среди которых Maison Jacqueline, Tappé, Gunther, Kurzman, Молли О'Хара и сам Бендель. Хотя эта программа была направлена на то, чтобы подтвердить преемственность от французского дизайна, в Париже возникли опасения, что Америка использует предоставленную войной возможность для продвижения собственных талантов. Бендель попытался смягчить противостояние, организовав в ноябре 1915 года Фестиваль французской моды для популяризации парижского дизайна. Затем издательство Condé Nast учредило фонд (известный как Le Sou du Loyer de l’Ouvrière — «Аренда помещения для швеи за 1 цент») для оказания помощи тем работникам французской модной индустрии, которые либо лишились работы вовсе, либо существенной части заработка из-за сокращения объемов кутюрных заказов.

Несмотря на трудности военного времени, международный авторитет парижской моды оставался неизменным, и дома моды продолжали диктовать свои требования в вопросах стиля. Показы, проходившие раз в два года, шли в обычном режиме, и, хотя их зрительская аудитория сократилась, мировая модная пресса по-прежнему освещала их. Новости о последних тенденциях моды продолжали вызывать большой интерес, и в 1916 году Condé Nast выпустило британское издание своего влиятельного нью-йоркского журнала Vogue.

В течение первого года военных действий журналы о высокой моде, такие как французский Les Modes и британский The Queen, почти не упоминали о войне. Однако развитие стиля почти остановилось, и фасоны по-прежнему напоминали моду 1910–1914 годов. Силуэт остался колоннообразным, и акцентная вертикаль прерывалась поперечными лифами и басками. Существенное исключение составляли наряды от мадам Пакен, возродившей многоярусные юбки с кринолином середины XIX века в составе вечерних нарядов, которые можно считать предшественниками robes de style 1920-х годов. Отделка еще не утратила актуальности, и многие предметы одежды по-прежнему обильно украшались. В качестве вечерней формы одежды в моде были серебряные и золотые металлизированные кружева и вышивка, а всевозможные меховые детали украшали как дневную, так и вечернюю одежду.

В 1915 году некоторые модельеры все же ввели в свои коллекции военную тематику, особенно в повседневной одежде, что нашло подкрепление в моде на цвет хаки. Практичные слегка приталенные жакеты и костюмы становились все более важными составляющими женского гардероба. Журналы называли их «верхом элегантности» и подчеркивали тот факт, что они не выйдут из моды. Жакеты были просторного кроя длиной до бедра, с широкими поясами, свободно завязанными чуть выше талии. На открытом воздухе комфортную защиту от непогоды обеспечивали бушлаты длиной три четверти и куртки норфолк. Традиционно модная женская одежда редко имела карманы, но отныне вместительные и практичные накладные карманы стали ее характерной чертой, отголоском функциональной армейской формы. Одежда в стиле милитари постепенно вошла в моду, а пальто и костюмы декорировались тесьмой и галунами. Альтернативу более традиционным головным уборам составила военная фуражка. Поскольку шерсть была жизненно необходима для изготовления униформы, в качестве ее заменителя при пошиве костюмов часто использовалась саржа (саржевая ткань с основой из камвола и шерстяным утком), а также в качестве прочной модной ткани преподносили вельвет. Плащи-тренчи, дополненные внутренними манжетами на резинке, были заимствованы из армейской униформы для гражданского гардероба, и такие британские компании, как Aquascutum и Burberry, предлагали стильные варианты.

Одним из самых заметных событий 1914 года в мире моды стал переход от узких «хромых» юбок к расклешенным и колоколообразным моделям, иногда с ярусами, плиссировкой или гофре. Благодаря новому силуэту в обиход снова вошли нижние юбки, и магазины предложили множество украшенных рюшами моделей, в том числе с широкими штанинами. К 1916 году подолы приподнялись на пять-семь сантиметров выше щиколотки, что делало обувь более заметной. Ботинки, длиной до икры и на высоком каблуке, застегивающиеся на пуговицы или шнуровку, обеспечивали элегантную защиту и выпускались во всех ценовых сегментах, часто в двух цветах — бежевую или белую кожу, как правило, сочетали с простой или лакированной черной.

К 1916 году трудности военного времени затронули даже самых состоятельных людей. Нехватка домашней прислуги привела к тому, что одежда, требующая тщательной чистки, глажки и подгонки, вскоре стала непрактичной, и дизайн начали модифицировать с учетом дефицита и более скромного образа жизни. Доля вечерних туалетов в сезонных коллекциях снижалась, и основной спрос на них поступал из США. Поскольку соблюдать существовавший до 1914 года протокол, предусматривавший по крайней мере четыре смены одежды в день, было уже невозможно, в годы войны спрос на нарядные платья для чаепитий также упал. Преобладали темные, тусклые цвета, которые казались совершенно уместными в мрачные времена. Во время траура по-прежнему носили черное, а креп оставался подобающей в таких случаях тканью, но правила, касающиеся похорон и траурного этикета, были смягчены, поскольку многие женщины, работавшие на нужды фронта, не могли их соблюдать. Тем не менее считалось, что даже во время траура необходимо поддерживать моральный дух, и огромному числу женщин, переживших тяжелую утрату, модные журналы предлагали стильные фасоны в черном цвете.

Изменения в моделировании повседневной одежды в большей степени, чем в любой другой области, проложили путь послевоенной моде.

Начиная с 1916 года многие модельеры сосредоточились на пошиве легкой в носке одежды. В частности, таким модным и практичным предметом одежды для женщин, который можно было носить с юбкой или костюмом, стал джемпер-блузка. Это был нехарактерный для женского гардероба предмет, поскольку он надевался через голову и не имел застежек. Его носили поверх юбки, а не заправляли, и он доходил чуть ниже уровня бедер и иногда дополнялся матросским воротником, поясом или кушаком. Джемпер-блузка (к 1919 году этот термин был сокращен до джемпера) обычно шился из хлопка или шелка и стал главной особенностью моды 1920-х годов. Кроме того, в моду вошли вязаные кардиганы, а также более плотные «трикотажные спортивные куртки» для активного отдыха. Помимо покупки трикотажа машинного производства, многие женщины сами вязали одежду для себя и своих семей.

Линии горловины на рубашках и блузках оставались низкими, часто с глубоким V-образным вырезом, но в них из соображений скромности часто подкалывались шемизетки или «вставки», и эта практика сохранялась на протяжении всего десятилетия.