- 01
- /
- 67
- 02
- /
- 67
- 03
- /
- 67
- 04
- /
- 67
- 05
- /
- 67
- 06
- /
- 67
- 07
- /
- 67
- 08
- /
- 67
- 09
- /
- 67
- 10
- /
- 67
- 11
- /
- 67
- 12
- /
- 67
- 13
- /
- 67
- 14
- /
- 67
- 15
- /
- 67
- 16
- /
- 67
- 17
- /
- 67
- 18
- /
- 67
- 19
- /
- 67
- 20
- /
- 67
- 21
- /
- 67
- 22
- /
- 67
- 23
- /
- 67
- 24
- /
- 67
- 25
- /
- 67
- 26
- /
- 67
- 27
- /
- 67
- 28
- /
- 67
- 29
- /
- 67
- 30
- /
- 67
- 31
- /
- 67
- 32
- /
- 67
- 33
- /
- 67
- 34
- /
- 67
- 35
- /
- 67
- 36
- /
- 67
- 37
- /
- 67
- 38
- /
- 67
- 39
- /
- 67
- 40
- /
- 67
- 41
- /
- 67
- 42
- /
- 67
- 43
- /
- 67
- 44
- /
- 67
- 45
- /
- 67
- 46
- /
- 67
- 47
- /
- 67
- 48
- /
- 67
- 49
- /
- 67
- 50
- /
- 67
- 51
- /
- 67
- 52
- /
- 67
- 53
- /
- 67
- 54
- /
- 67
- 55
- /
- 67
- 56
- /
- 67
- 57
- /
- 67
- 58
- /
- 67
- 59
- /
- 67
- 60
- /
- 67
- 61
- /
- 67
- 62
- /
- 67
- 63
- /
- 67
- 64
- /
- 67
- 65
- /
- 67
- 66
- /
- 67
- 67
- /
- 67
Carolina Herrera, коллекция осень-зима 2025
На мудборде Уэса Гордона к осенне-зимней коллекции появилась раскадровка комедийной ленты 1979 года «Будучи там» Хэла Эшби, в которой комик Питер Селлерс сыграл простого садовника и которая в свое время произвела на будущего дизайнера большое впечатление. В одном из диалогов главный герой говорит: «Пока корни не оторваны, все хорошо и все будет хорошо». И этой фразой креативный директор Carolina Herrera описывает время своего пребывания в бренде, где цветочные мотивы в любой их интерпретации абсолютно естественны и понятны.
Садовник Гордон усадил гостей показа среди пробившихся из бетонного пола ранункулюсов — и открыл осенне-зимнее шоу черным комплектом с большой объемной розой на бедрах. «Это определенно самое сексуальное и острое, что я делал с Herrera», — прокомментировал дизайнер. Следом его цветы распускались везде: в виде позолоченной броши-тюльпана на лацкане синего платья и кашемирового свитера; в виде вышивки все того же тюльпана, но уже на кейпах и офисных комбинезонах с очень широкими брюками. Он высаживал целые клубмы на платьях-футлярах и укороченных накидках с бархатным подолом. Его розы из «лепестков» меди и листиков из биссера появлялась на вечерних платьях-бюстье и вместо пуговиц на классических двубортных пальто. Помимо флоральной темы, Уэс поработал с оттенками голубого, бургунди, изумрудного, черного, белого и фуксии, а еще не забыл про объемные (очень объемные) драматичные кейпы с эффектной розой из черного шелка.
