Ретропровокация: из чего состоит «Скандальная» коллекция 1971 Ива Сен-Лорана

За более чем 40-летнюю карьеру Ив Сен-Лоран претерпел множество трансформаций — как профессиональных, так и личностных. Он переживал взлеты и падения, кризисы и зависимости, безудержную радость, настоящую любовь и дружбу. Но самое важное — он всегда оставался верен себе и своему дизайнерскому чутью. О чем и говорят его первые и весьма уверенные эскизы, которые он показал Кристиану Диору (и тот сделал его личным ассистентом). А еще это доказывают коллекция «Трапеция» и куртки битников (они будут последней каплей перед увольнением из французского дома), бушлаты на дебютном шоу, платья «Мондриан», женский смокинг и брючный костюм, репрезентация в моде Востока, и в частности Азии (сегодня его бы обвинили в культурной апроприации в два счета), куртка-сафари, прозрачные блузоны и платья и, наконец, коллекция — посвящение оккупационному Парижу, 1940-м годам, винтажным барахолкам, стилю Паломы Пикассо и совершенно новой энергии особого поколения женщин, которую он в начале 1970-х захотел продемонстрировать всему миру.

Эскизы к Scandal Collection, haute couture, весна-лето 1971

Источник: Музей Ива Сен-Лорана

29 января 1971 года Ив показал кутюрную коллекцию весна-лето Liberation и, как уже понятно сегодня, подарил женщинам очередной повод чувствовать себя освобожденными от условностей. Пресса же, равно как и почти все присутствующие в тот день на улице Спонтини, нарекли ее «скандальной». Они не могли вообразить, как тот, кого еще пару сезонов назад они называли «третьей силой моды», «современным мастером» и «королем Парижа», покусился на святое и решил вдохновиться столицей Франции времен Второй мировой.

Палома Пикассо перед показом, январь 1971

Источник: Музей Ива Сен-Лорана

На подиуме в тот день появились экстремально короткие юбки и микрошорты (их носили с полупрозрачными колготками); плечистые жакеты прямиком из уже упомянутых 1940-х (такие впоследствии станут «плечами Сен-Лорана») и «поцелованные» красными губами платья (привет, «The Lovers» Мана Рэя) в тандеме с тюрбанами (под ними — волосы с перманентной завивкой); босоножки с маком на лодыжке, туфли на платформе и каблуке и культовый полушубок из лисьего меха в цвете абсента. Здесь были темно-синие блейзеры без рукавов, а еще платья с принтом в виде «порнографической» греческой керамики. Макияж моделей (косметику закупали в Лондоне), впрочем, как их прически и походка, был вызывающим. Они спровоцировали бурю негодования у клиентов, байеров и модных редакторов, но абсолютно точно отзывались молодым девушкам и музам коллекции — Паломе Пикассо и Лулу де ла Фалез. Первая в креповом платье в цветах и болеро из обезьяньей шерсти на шоу мгновенно влюбила в себя Сен-Лорана умением носить винтаж и отовариваться на барахолках, вторая — дочь французского аристократа и англо-ирландки, отвязная бунтарка, пришедшая на показ в ярко-розовой атласной куртке и черных колготках, — подкупала способностью миксовать высокое с низким, а старое с новым.

К слову, помимо лиц Лулу и Паломы, в голове Сен-Лорана то и дело всплывали кадры из картины Робера Брессона «Дамы Булонского леса» (1945), рассказывающие историю светской дамы в костюмах от Скиапарелли и Греса, которая замышляет отомстить бывшему мужу, обманом заставив его жениться на бывшей проститутке. «Это была реакция на то, как изменилась мода… цыгане, все эти длинные юбки и браслеты… поэтому я создал коллекцию как своего рода юмористический протест, но все восприняли ее всерьез», — комментировал происходящее дизайнер, которого эта коллекция сделала первым кутюрье, сумевшим комбинировать одежду и продвигать ретро.

Журналисты — от Elle до New York Times — кричали об отсутствии воображения, плохом вкусе, оскорблении высокой моды. Евгения Шеппард из NY Herald Tribune писала: «Какое облегчение наконец-то написать о коллекции, которая, честно говоря, однозначно и совершенно отвратительна. Я бы сказала, что это самоубийственно». Элисон Эдбургем, редактор отдела моды The Guardian, делилась: «Ничто не может превзойти ужас этого упражнения в китче». Посыпались язвительные заголовки: «Ив Сен-Лоран оскорбляет моду», «Пресса шокирована показом Сен-Лорана». И самое красноречивое: «Печальное напоминание о временах нацизма». Что сделал 35-летний Ив? Впервые после шоу он не вышел к журналистам, а выждал три недели, чтобы в эксклюзивном интервью United Press International, которое моментально разлетелось по 40 (!!!) международным газетам, дать, кажется, самый смелый из всех возможных ответов. Дизайнер сказал, что его взгляд на моду — свежий и интеллектуальный и что он не понимает, как индустрия может настолько узко мыслить. В финале он резюмировал, что будет продолжать работать в том же духе (духе коллекции), потому что уверен в своей правоте.

Деталь образа из Scandal Collection, haute couture, весна-лето 1971

Источник: © Fondation Pierre Bergé — Yves Saint Laurent, Paris

Удивительно, как в тот момент Сен-Лоран, очевидно, того не подозревая, на сто процентов уловил дух времени, и уже через полгода вещи из «скандальной коллекции» снимал Хельмут Ньютон по запросу главреда парижского Vogue Франсина Кресента, а Шеппард публично извинилась за колкости.

Очередная шалость Ива удалась. Он изменил направление высокой моды, привнеся в нее идеи, зародившиеся «на улице». Это и была парадигма от Ива Сен-Лорана, коллаж из отсылок к символам, эпохами, стилями и культурами, смешение старого и нового.